Академик Б. В. Петровский: “…Мы не вправе забыть, что никакой электрокардиограф, никакой магнитофон не заменит чуткого сердца врача, его доброй души”

Первичная медицинская помощь, согласно документу, – это диагностика и лечение самых распространенных болезней, отравлений, травм, консультация беременных и направление в случае необходимости к узкому специалисту. Оказывать первичную помощь будут семейные врачи. Согласно законопроекту, первичная медпомощь может оказываться амбулаторно, то есть в медицинском учреждении или на дому у пациента.
В том, что касается вторичной – специализированной – и третичной – высокоспециализированной – медпомощи, никаких новшеств не предусмотрено. Если человек нуждается в помощи узкого специалиста – окулиста, ЛОРа, гастроэнтеролога и так далее, он сможет обратиться к нему за этой помощью. Или же обратиться к семейному врачу, который, при необходимости, перенаправит пациента на вторичный уровень медпомощи. То же касается и высокоспециализированной помощи – человек может сам прийти в Институт нейрохирургии, например, а может быть направлен туда невропатологом из районной поликлиники.

Про­дол­же­ние. На­ча­ло на с. 1

Отдельным пунктом в документе значится паллиативная помощь – облегчение физических и моральных страданий безнадежно больных. Это самый слаборазвитый вид медицинской помощи в Украине. Если опираться на подсчеты ВОЗ, в Украине должно быть не менее 3,7 тысячи паллиативных коек. На практике действует всего 10 заведений такого профиля по 23‑73 койки в каждом, тогда как ежегодно в Украине около 1,5 миллиона умирающих и членов их семей нуждаются в паллиативной и хосписной помощи. Согласно экспертным данным, менее 10 % пациентов в терминальной стадии заболеваний получают такую помощь. Теоретически в рамках реформы количество хосписов в Украине должно существенно увеличиться: реформаторы обещают открывать хосписы в помещениях, которые опустеют в результате оптимизации сети медучреждений. Практически же между закрытием районной больницы, к примеру, и открытием хосписа – финансовая и организационная пропасть.

Первоначально эта схема будет обкатана как пилотный проект в трех областях – Винницкой, Днепропетровской и Донецкой. Через три года ее обещают распространить на всю страну. Начнется реформа с оптимизации сети медучреждений. Под оптимизацией подразумевается, что слабые отделения в заштатных больницах будут закрыты с целью экономии ресурсов в пользу других больниц, которые лучше оснащены и готовы оказывать более квалифицированную помощь. На месте закрытых отделений должны быть организованы другие медицинские учреждения – к примеру, хосписы или амбулатории. Благодаря оптимизации должна вырисоваться четкая траектория, по которой будут проходить пациенты. По мнению идеологов реформы, около 80 % людей, которые обращаются к врачу, нуждаются в первичной медицинской помощи, а не в специализированной.

Районные больницы в их нынешнем виде перестанут существовать, и будут перепрофилированы – в основном, в больницы планового лечения хронических больных. Всех пациентов, которые нуждаются в срочной помощи – с переломами, обострениями хронических болезней, инфекционными болезнями, рожениц – “скорые” должны доставлять в больницы Интенсивного лечения. Причем “скорые” не простые, а такие, в которых есть все необходимое оборудование для поддержания пациента в соответствующем состоянии – “скорее жив, чем мертв”. Кроме того, реформа предполагает, что врач будет получать заработную плату, состоящую из двух частей: основной и надбавки за качественную работу. Пока еще не уточняются ни размер ставки, ни размер и прочие параметры “качественной” надбавки. Известно, что основная часть будет приблизительно равна нынешней ставке. А надбавка будет зависеть не от стажа работы, как сегодня, а от количества принятых пациентов и качества работы с ними.

Таковы в общих чертах направления очередной медицинской реформы. Как отразится она на городской сфере здравоохранения? Об этом мы накануне Дня медицинского работника беседовали с главврачом ПЦГМБ Константином Некрасенко.

Константин Анатольевич, в стране стартовала очередная реформа здравоохранения. А реформы у нас практически всегда сулят какие‑то ухудшения…

Я думаю, в данной ситуации никакой опасности для города и района не существует. По крайней мере, по нашим расчетам. Даже учитывая то сокращение штатного расписания, которое ожидается при объединении. При имеющимся у нас кадровом ресурсе, я думаю, что сокращения физических лиц (а не должностей!) не будет.

А что мы получим на выходе? Будет ли у нас госпитальный округ или останутся только семейные врачи?

Нет, у нас эта процедура будет проводиться в два этапа. Сначала объединят город и район, а потом уже на имеющуюся нашу структуру будут наслаиваться госпитальные округа. То есть структура сейчас будет максимальной со всем комплексом медицинских услуг. А когда станут добавляться госпитальные округа, то будет увеличиваться только коечный фонд хирургических отделений и родовспоможения. Все. Посчитается, сколько на население округа – Врадиевка, Кривое Озеро, Первомайск и Первомайский район и частично Арбузинка и Доманевка – нужно хирургических коек. И тогда эта служба усилится. Остальное останется без существенных изменений.

В СМИ при обсуждении медицинской реформы часто муссируется мнение, что реформу нужно доверять врачам-практикам, а не чиновникам. Вы – врач-практик, и в то же время вроде как чиновник. По вашему мнению, все ли правильно в нынешней реформе?

По сути, сказать о том, что к нам, врачам-практикам, сегодня не прислушиваются, я не могу. Во-первых, все, что подается нам сегодня – объединение, например, – мы уже разрабатывали в течение последних трех лет. Сейчас только вносятся мелкие коррективы. Поэтому я не могу сказать, что все это придумано где‑то наверху и нас заставляют это делать. Фактически мы имеем то, на что ранее рассчитывали. Сейчас мы ездим, согласовываем, убеждаем, доказываем. Пока у нас была одна поездка в областное управление здравоохранения, которая выяснила, что от наших расчетов отступили несущественно.

А в идеале чего бы вы хотели?

В идеале мы бы хотели вернуть коммунизм. Потому что система, разработанная Семашко, еще никем и нигде не превзойдена. Это и был идеал системы здравоохранения. Но тогда был совсем другой уровень финансирования, были государственные медучреждения, государственные аптеки, государственные заводы, тогда не было таких существенных экономических накруток, которые сейчас каждый забивает себе в процент рентабельности, который, в свою очередь, сегодня не может быть менее 30 %. И на каждом этапе мы видим подорожание. Все увеличилось в цене. Если тогда церебрализин стоил 7 копеек, то сегодня, извините, он стоит намного дороже. Но та, советская система, сегодня не сможет существовать даже в очень развитом и богатом государстве, потому что она очень затратная.

А частная медицина? За ней ли будущее?

Не будет у нас глобальной частной медицины. По крайней мере, при нашей жизни. Потому что предполагать значительный финансовый рост у населения, то есть увеличение благосостояния – не приходится. Единицы богатеют, но большая часть выходит к какому‑то определенному уровню, который не позволит пользоваться услугами только частной медицины. Частная медицина подразумевает большие капиталовложения от населения. А население у нас сегодня не настолько платежеспособно. Чтобы открыть частную клинику, нужно закупить дорогостоящее современное оборудование. А окупаемость медицинского оборудования в среднем должна быть не более трех лет. За три года при максимальной нагрузке оборудование устаревает и физически, и морально. Технический прогресс шагает очень быстро. Например, из собственного опыта, за последние 10 лет я поменял три энцефалографа. Работать на “старье” не хочется…

Ну а страховая медицина?

Все будет зависеть от того, кто этим станет заниматься. Если коммерческие структуры, то, я думаю, что она не будет иметь большого развития на нашей не очень богатой территории. А если это будет государственное страхование медицины и какие‑то гарантии, то тогда возможности государственного здравоохранения существенно увеличатся. То есть человек получит минимум услуг, которые мы сегодня предоставляем в государственном здравоохранении плюс те дополнительные возможности, которые дает страховая медицина. Тогда будет легче. Но все опять‑таки будет зависеть от того, каким будет государственный платеж. Это вопрос не нашего уровня, и большой перспективы для него я не вижу.

Нынешняя реформа предполагает добавку к ставке врача за качество…

Сегодня мы уже получаем надбавки. Мы подсчитали, что к концу года к ставке у нас добавится около 200 гривен. На средний персонал – чуть меньше. То есть зарплата несколько увеличится, но с нашей экономикой еще неизвестно, увеличится ли она в реальности или, напротив, станет меньше. А относительно качественных показателей, то в семейной медицине они у нас разработаны. Семейные врачи, которые обслуживают территорию большую, чем им положено согласно нормативу, то они получают премию от 30 до 50 %. Но это у нас. На государственном уровне пока такого еще не предусмотрено.

У нас в городе достаточно семейных врачей? Потому что в масштабах страны их не хватает более 50 тысяч…

Нет, конечно. И я был бы очень рад, если бы это как‑то выделили в статье. Может, кто‑нибудь прочтет и приедет. У нас фактически не хватает сегодня около 15 семейных врачей. Это только по городу. И по району – трое-четверо, но там можно будет перепрофилировать и обучить людей. Но все равно это ситуацию не спасает. У нас с перегрузкой работают анестезиологи, офтальмологи – могли бы легко взять на работу взрослого и детского офтальмологов. Не хватает ЛОР-врача, не хватает врачей детских специальностей – кардиоревматолога, ортопеда… То есть у нас есть возможность принимать на работу врачей узкой специальности. Но так как сегодня законодательство требует принимать молодого специалиста и обеспечивать его жильем, то сегодня город такой возможности не имеет. Поэтому мы с удовольствием примем и немолодых специалистов, при работе с которыми закон на нас не налагает подобных обязательств.

Помнится, городская власть специально на эти цели выделяла жилплощадь в отремонтированных общежитиях…

Да. Были выделены две квартиры. К нам пришла молодой специалист, хотела быть хирургом, но мы ее уговорили переквалифицироваться на ЛОРа. Она поехала на курсы – хирурги имеют права переквалифицироваться на ЛОРа, окончила их. У нее двое детей и ей была выделена квартира. Еще одну квартиру дали молодому хирургу. Очень неплохой хирург, хорошие о нем отзывы. То есть в 2010 году наши молодые специалисты получили две квартиры. И еще мы договаривались с Людмилой Григорьевной Дромашко, что когда сдадут общежитие, то будут выделены комнаты для психиатра и других медработников, чтобы люди могли подождать получения квартиры, тем более что есть надежда, что у города будут дополнительные квартиры.

Уровень подготовки молодых специалистов вас удовлетворяет?

Не могу сказать ничего плохого об уровне молодых специалистов. Те, кто берут курс на работу врача после вуза, хорошо подкрепляют свои знания в интернатуре. Теми, что пришли к нам в прошлом году, я очень доволен.

Ну и в заключение традиционный вопрос: что бы вы пожелали своим коллегам по случаю профессионального праздника – Дня медицинского работника?

Городская медицина к профессиональному празднику подходит с непонятными радужными перспективами, потому что мы уже прошли немалый этап реформирования здравоохранения и добились определенных результатов – стабильная работа, отшлифованы все отделения, и вот опять мы входим в то же самое состояние реформирования. Людей пугает неизвестность, поэтому реформы никто не любит. И я, учитывая, что приближается День медицинского работника и что наша больница в нынешнем году отметит 101‑й год работы, желаю всем моим коллегам терпения, и чтоб государство все‑таки обратило внимание на медицинский персонал, который, скажем так, все еще обделен вниманием. Чтобы были больше зарплаты, чтобы молодым специалистам давали квартиры, потому что, если получать 1000 гривен, человек на покупку квартиры никогда не соберет денег. Ну и, конечно же, всем – отменного здоровья!

Записала Н. Заражевская

vsesvit-news.info