Давняя эта история и по сей день будоражит николаевцев. За 14 лет она успела обрасти легендами и домыслами. Вот как это было на самом деле….

Чужие тетрадки

Возле кораблестроительного института в густой траве случайно обнаружили обглоданные крысами и бродячими собаками останки ребенка. Чуть дальше валялись детские босоножки, клочки волос, маленькие кости и еще один детский череп… Следы пролома на черепе свидетельствовали, что это могло быть только убийство. Над его раскрытием пришлось потрудиться сотрудникам нескольких подразделений Николаевского УВД. Вскоре было установлено следующее.

Жила в Николаеве некая Елена Фатеева, 36 лет. Работала почтальоном. Был у нее муж и четверо детей. И вот однажды она познакомилась с разведенным мужчиной, 35-летним водителем автобазы связи Александром Голышевым. У него была сожительница, также работавшая в этом отделении связи. Было и двое детей от первого брака.

Вскоре Елена так присохла к Голышеву, что даже начала думать о разводе, чтобы узаконить отношения с любовником. Однако его такая перспектива не очень-то прельщала. Поэтому он заявил Елене: «Я твоих четверых байстрюков не прокормлю. У меня ведь свои двое на шее сидят…». Кроме того, он боялся, что гражданская жена, узнав о шашнях с Фатеевой, устроит ему скандал, а то и вытурит из своего дома. И куда ему тогда идти?

Но, тем не менее, он и дальше продолжал тайно встречаться с Еленой. А она хотела завладеть им единолично, уведя Александра от сожительницы. Однако всю картину портили старшие дети: десятилетняя Аня и тринадцатилетний Коля. Кроме того, зная о похождениях матери, они могли поведать об этом своему отцу. Такая перспектива пугала Фатееву. Поэтому решила:  от детей надо избавиться. А Голышеву было все равно, и он согласился принять участие в убийстве…

В августе 1995 года муж Фатеевой уехал на заработки в наемную бригаду к корейцам. Уезжал с тяжелым сердцем, но пообещал ребятишкам привезти денег. Ведь он хорошо запомнил, как однажды, прийдя в школу, увидел тетрадки в руках учительницы математики. В стопке с яркими обложками выделялась целлофановая торбочка, в которой лежали листики в клеточку. Этими листами, вырванными из своих тетрадей, с его сыном делились одноклассники. Не было у Коли настоящих тетрадей, не было за что купить школьные принадлежности. Вот только уезжая на заработки, отец не догадывался, что видит Колю и Аню в последний раз. Их не стало уже через четыре дня…

Вот как развивались события в тот страшный день. После обеда Фатеева, уложив спать младших детей, привела Колю и Аню к себе на работу. Пообещала, что дядя Саша будет развозить по городу телеграммы и покатает их на своем «пирожке»...

Голышев посадил ребят в почтовый фургончик и повез их на территорию стихийной свалки за кораблестроительным институтом. Здесь он предложил им погулять. Сам же, сгорая от нетерпения и страсти, тут же занялся любовью с их матерью. А Аня по детской наивности стала расспрашивать «дядю Сашу»: где его жена, сколько у него детей, как их зовут, и где они сейчас живут. Непроизвольно она назвала Голышева «папой Сашей». Ведь ей так не хватало отца, который, стремясь заработать денег на содержание большой семьи, редко бывал дома…

А у Голышева, от такого «облома» и от неприятных ему детских вопросов «упала планка». Выхватив из машины тяжелый разводной гаечный ключ, он со всей злости ударил им Аню по голове. Девочка без звука рухнула в траву…

Коля закричал от ужаса и бросился убегать. Казалось бы, Фатеева должна была разъяренной тигрицей броситься на убийцу… Но Елена, догнав сына, успокоила его и подвела к почтовому фургончику. Мальчик попытался вырваться, но мама держала крепко. Тогда Коля встал на колени и начал просить не убивать его. Обещая, что он никому и никогда ничего не расскажет…

Не убивай меня, мама!

Елена зажала ладонью рот старшего сына… Ободренный ее поддержкой, Голышев дважды ударил мальчика по голове ключом, с которого стекала еще не застывшая кровь Ани. Затем для верности ударил Колю в висок…

В густой траве беззаботно стрекотали кузнечики, вокруг не было ни одной живой души. А на запах теплой детской крови стали сбегаться голодные бродячие собаки.

Фатеева прошептала любовнику: «Ну все, теперь ты никуда от меня не денешься. Ведь мы с тобой повязаны кровью!» Однако Голышев остудил ее порыв и потребовал: Елена завтра же пойдет в милицию и напишет заявление, что пропали дети. Ведь убийцам нужно  алиби. А пока им не до секса…

Утром Елена явилась в инспекцию по делам несовершеннолетних Центрального райотдела милиции и заявила о пропаже детей. Затем так же спокойно ушла на работу. Откуда вскоре перезвонила в милицию: писать заявление о пропаже дочки и сына она не будет. Их, якобы, видели знакомые в другом конце города.

Узнав, что пропали старшие дети, муж Фатеевой «сорвался» с заработков и примчался домой.  Искал их повсюду. Но Елена, оттягивая время, подбрасывала мужу разные «новости»: мол, то их видели на рынках, то на вокзалах. Это казалось странным, ведь Коля и Аня из дому без спросу не уходили и не бродяжничали, они были очень привязаны к младшим детям… А соседям Елена рассказывала, что ее старшие, наверное, уехали в Одессу. Эти негодники, мол, давно собирались туда на заработки - мыть машины.

25 августа 1995 года, когда были обнаружены останки детей, Фатееву пригласили для опознания. Врач «скорой» приготовил успокоительное. Однако, Фатеева отреагировала спокойно и, как ни в чем ни бывало, продолжала щелкать семечки. Зато шесть бродячих собак-людоедов ходили за сотрудниками опергруппы по пятам. Их едва удалось отогнать палками и камнями. Тратить на них боевые патроны и устраивать по этому поводу стрельбу оперативники не хотели…

Когда Фатееву вместе с Голышевым в наручниках привезли на пустырь, у Елены, наконец, не выдержали нервы. Увидев, как из кучи мусора один из милиционеров вытащил детские трусики, она разрыдалась. Размазывая по щекам слезы, Фатеева в присутствии двух понятых начала подробно рассказывать, как Голышев убивал ее детей. И как она помогла ему убить Колю.

Александр после долгих раздумий подтвердил, что именно он убил ребят. Причем именно за то, что они, несмотря на замечания, упорно звали его «папа Саша». И эта фраза не раз доводила его до бешенства.  

Американская мечта

В коротеньких жизнях Коли и Ани Фатеевых радости было немного. Дети сами зарабатывали себе на кусок хлеба - мыли машины. А когда в школе давали молоко и одноклассники его не допивали, Коля сливал остатки в банку и приносил младшему брату и сестре. Вечерами он сидел на переговорном пункте и помогал людям набирать коды и номера телефонов других городов. За эту услугу ему давали мелкие монетки. Одноклассники называли Колю «бомжом». А у него была наивная мечта - уехать в Америку и заработать там доллары, чтобы, вернувшись, обеспечить младших, поставить их на ноги. Аня с шести лет стирала и ухаживала за младшими. Соседи Фатеевых старались, как могли, помочь детям: подкармливали их, давали использованную одежду и обувь.

 В день похорон у гробиков Коли и Ани стояли их притихшие одноклассники. Никто не мог сдержать слезы…

Молчи, сволочь!

 А их родная мать сидела в камере следственного изолятора. Здесь она кидалась в крайности. Сначала пыталась всячески отгородиться от убийства, заявляя, что это зверство - дело рук одного Голышева, а она была только невольным свидетелем. Затем начала путать показания. И лишь на четвертые сутки Елена таки дала признательные показания, которые были записаны на видеокассету, ставшую доказательством в суде.

После того, как Голышеву и Фатеевой предъявили обвинения, был суд. В тот июньский день 1997 года зал заседаний областного суда оказался переполненным. Прошло уже 12 лет, а я до сих пор хорошо помню все подробности этого судебного заседания.

За толстыми прутьями «обезъянника» - двое: плотная симпатичная женщина в синей кофточке - Фатеева. Немигающими глазами она смотрела в зал, где сидели муж, младшие дети, соседи, знакомые, сослуживцы. В зале дежурила и бригада врачей - люди, узнавая детали зверского убийства, теряли сознание… Рядом с Фатеевой на скамье подсудимых - невзрачный худощавый мужичок, больше похожий на подростка, - Голышев. Ради призрачного счастья жизни с ним Елена пожертвовала жизнями своих детей.

Судебное заседание началось по обычной процедуре. Но его ход был неожиданно прерван. Увидев за решеткой знакомое лицо, ее дочка непроизвольно воскликнула: «Мамочка, чего ты сидишь в этой клетке? Что ты там делаешь?».

 Фатеева, не обращая внимания на девочку, вела свой монолог, который долгие месяцы репетировала в камере. Как она, якобы, узнав о внезапной пропаже Коли и Ани, всюду их искала, не спала ночами… Не сдержавшись, с места сорвался Фатеев: «Замолчи, сволочь!».

Час расплаты

Определяя подсудимым меру наказания, судебная коллегия по уголовным делам Николаевского областного суда под председательством судьи Ивана Хомика (ныне Иван Михайлович - председатель Апелляционного суда Николаевской области) с учетом всех обстоятельств дела приговорила обоих подсудимых к высшей мере наказания - расстрелу.

 К слову сказать: впервые в моей практике журналиста, пишущего на криминальные темы, довелось видеть, как все присутствующие в зале восприняли приговор о смертной казни стоя и аплодисментами. Убийцы молча выслушали приговор. И лишь когда Фатеева садилась в «автозак», не сдержалась. Глотая слезы, она, словно заклинание, монотонно твердила: «Деточки мои родные, простите…». Возможно, она и рада бы покаяться, но было уже слишком поздно…

Как сложилась дальнейшая судьба детоубийц? Фатеева и Голышев написали кассационную жалобу в Верховный суд. К этому времени в Украине уже действовал мораторий на смертную казнь, и она была заменена детоубийцам пожизненным заключением. Фатеевой окончательной мерой наказания было определено 15 лет лишения свободы с отбыванием их в колонии общего режима. И ее отправили этапом в одну из таких колоний, расположенную в Одесской области. Но и там она не нашла спокойствия. Узнав, за что Фатеева приговорена к такому большому сроку, зэчки устроили ей настоящий террор. На этой почве она не раз пыталась свести счеты с жизнью. Женщину неоднократно прятали на несколько месяцев в «БУР» (ранее барак усиленного режима, а по нынешнему - помещение камерного типа). А когда это не помогало, снова перевозили в другую женскую колонию. Нынешняя судьба ее автору неизвестна.

Голышеву Верховный Суд заменил расстрел пятнадцатью годами лишения свободы с отбыванием в колонии усиленного режима. При этом с учетом тяжести совершенного преступления и степени общественной опасности, Верховный Суд определил: первые пять лет этого срока Голышев должен отбыть в тюремном заключении. Эти годы Александр провел в тюрьме Винницы. Затем, в 2000 году, был переведен для дальнейшего отбывания наказания в одну их колоний усиленного режима в Харьковской области. Дальнейшая его судьба автору также неизвестна…