Поведали старожилы…

Из блокнота журналиста:
*Строил броненосец «Потемкин»
*Ювелир токарного дела
*На спуске «Императрицы Марии»
…Не скрою, когда я поднимался по лестнице на третий этаж дома, в котором жил Сергей Ефимович, то ожидал, что дверь откроет кто-нибудь из членов семьи и проведет меня в комнату, где отдыхает в кресле или в постели 100-летний старик.
Но на стук в дверь вышел сам старейшина семьи. Дома он оказался один. И это обстоятельство вызвало у меня сомнение: получится ли беседа? Хорошо ли слышит старик, ясна ли его память?
Сергей Ефимович словно уловил мое настроение:
- Ничего-ничего, присаживайтесь. Вашу задачу понимаю. Сейчас принесу документы. Обо всем поговорим. Только нужно ли это?.. Жизнь-то у меня самая обыкновенная…
Говорил он неторопливо. Прежде чем встать, непроизвольно положил на стол свои большие натруженные руки. Мне показалось, что именно они – первые и убедительные документы содержания его долга жизни.
На чисто выбритом лице – складки многих, но не глубоких морщин. Над верхней губой коротко остриженные усы. Высокий лоб, сосредоточенный добрый взгляд. Направился Сергей Ефимович к шкафу, и я снова имел возможность проследить за движением его довольно стройной фигуры.
Но к документам обратились лишь к концу беседы. Да, можно было бы, конечно, перелистать трудовую книжку, ознакомиться с паспортом, профсоюзным билетом, характеристиками, фотографиями, побеседовать с людьми, которые его знают, и на основании этого написать очерк.
А не лучше ли, чтобы сам Сергей Ефимович оглянулся на свой жизненный путь? Что помнит человек в своем 100-летнем возрасте? Оказалось, это был тот случай, когда помнит многое, если не почти все.
- Вы хорошо помните свое детство?
- А как же! И деда своего помню. Он отслужил 25 годков, как один день, солдатом в артиллерии. Как русско-турецкая война закончилась, поселился в Николаеве. Жили мы тогда на 5-й Военной улице. Батя сапожничал. Больше солдатские сапоги шил.
- Учиться вам довелось?
- Портовую ремесленную школу кончил. Не просто было туда попасть. Приняли по рекомендации.
- Сколько вам было лет, когда вы начали работать?
- Тринадцать… Вначале под рукой у кузнецов, потом у слесарей-монтажников. Но больше всего поработал судовым разметчиком.
- Сколько лет вы провели на заводе?
- А ты посчитай. В 13 лет начал, а когда 78-й годок отметил, посоветовали пойти на отдых. Оно можно было бы поработать еще немножко…
- И все в судостроении?
- Главным образом.
- Постройка каких кораблей вам больше всего запомнилась?
- Знаете, сколько лет прошло, а вот хорошо помню, как мы устанавливали рулевую машину и якорное устройство на броненосце «Потемкин», как размечал отверстие для трубопроводов на крейсере «Кагул».
- Вы были знакомы с матросами «Потемкина»?
- Нередко разговор вели о тяжелой жизни. Неспокойное это было время.
В годы советской власти рабочего Федотченко посылают на помощь трудовому крестьянству, которое создавало свои первые коллективные хозяйства в Терновке, Александровке, Христофоровке. Создает и некоторое время сам возглавляет училище по подготовке кадров ремонтников сельскохозяйственного инвентаря.
- По возрасту, - смеется старик, - я бы мог уйти на пенсию в 1939 году, уже тогда мне было за шестьдесят. Но нужно было осваивать Дальний Восток. Поехал туда, мастеровал на заводе имени Ворошилова.
- А в Николаев все же потянуло?
- Как вам сказать, на старости лет надо быть поближе к детям. И, немного подумав, добавил: - Только так, чтобы им не мешать.
Приехал, пошел на родной завод. До 1955 года «дед Федотченко», так его ласково называли в цехе, был одним из лучших нормировщиков.
- Нелегко после стольких лет работы быть пенсионером. Уверен, что отдыхать вовсе не значит на печи спать. Нет, это не дело, - утверждает умудренный опытом старик. – Ушел с работы – ищи работу. И дома всегда немало дел найдется. Хоть мои три дочери, сами понимаете, тоже в солидном возрасте, а отцовское слово уважают. А тут еще семь внуков и два правнука. Между прочим, все члены нашей семьи имели и имеют отношение к судостроению. Один, правда, правнук готовится в моряки.
* * *
Когда я позвонил на квартиру и попросил к телефону Анатолия Ивановича, его сын ответил:
- Папы нет дома. Он на работе.
- То есть как? На какой работе в 92 года?
- Вот так, на работе.
Оказалось, что он работает в одном из цехов тогда производственного объединения «Черноморский судостроительный завод».
- Звоните вечером, - посоветовал сын. - А еще лучше в субботу или в воскресенье. Тогда, может, и застанете папу дома.
В один из субботних дней мы встретились. Крепкое рукопожатие. Задорные искорки в глазах, приветливая улыбка. Просит говорить немного громче. Тут же отшучивается: «Только не кричите, я же не глухой».
- Так в каком же цехе вы работаете, уважаемый старина, и в чем эта работа заключается?
- В судомонтажном. Возле токарных станков. Да, теперь уже «возле». Станки используются в меру необходимости. Моя задача - следить за тем, чтобы они всегда были в рабочем состоянии.
Ох, эти токарные станки! Вечные спутники его жизни. Правда, была и небольшая преамбула. Вскоре после гражданской войны завершал службу в Сивашской дивизии, короткое время активно действовал в конном резерве милиции. Даже сохранилась награда Николаевской окружной милиции и розыска за то, что «проявил себя как стойкий и честный работник в борьбе с бандитизмом».
А своим главным трудовым стартом Луговенко считает начало работы на тогдашнем заводе «Наваль». Приняли учеником токаря. А потом зарекомендовал себя, как ювелирный мастер этой сложной профессии.
- С любым токарным станком на «ты»?
- Нет, не на «ты», а на «вы», - подчеркивает он. – Знать нужно станок, конечно, назубок, но обращаться с ним с почтением, тогда и он будет служить тебе верно.
Теперь за плечами уже был почти 75-летний трудовой стаж, в основном на ЧСЗ. А каждое утро отправлялся на завод.
- Прежде ходил на работу только пешком. На рассвете воздух прозрачный, дышится хорошо. Да и ходу от моего дома до цеха - всего 40-45 минут.
- Значит, самочувствие нормальное?
- В нашей семье было 12 детей. Я оказался самым крепким. Кто стал учителем, кто ветеринарным врачом, кто офицером, даже до полковника дослужился… А я как был рабочим – так и остался. Может быть, в этом залог долголетия. Ведь говорят, что физический труд полезен.
Как видите, бодрости не теряю. Скажу вам по секрету, что могу по случаю и чарочку выпить. Но только по случаю…
Трудолюбие Анатолия Ивановича передается его детям, внукам и правнукам. Корабельное и морское дело тоже в роду. Зять – капитан траулера. Принимал свое судно на ЧСЗ. И внук Андрей тоже стал капитаном рыболовного траулера Дальневосточного пароходства. Так что родичи продукцию завода проверяют на деле. Кроме трех внуков,  есть еще и два правнука. Своего дедушку и прадедушку почитают.
Благодарю Анатолия Ивановича за беседу. Он приглашает в гости, но предупреждает:
- Только, пожалуйста, позвоните вечером, лучше в субботу или в воскресенье. Сами понимаете, времени свободного немного, ведь работаю.
* * *
Беседую с Александром Мартыновичем  Маричелли.
- Алексей Мартынович, вы давно живете в Николаеве?
- Со дня рождения, 17 марта 1899 года. Выезжал лишь на короткий срок, когда в годы Великой Отечественной войны эвакуировался завод.
- Получается, что почти половина биографии Николаева прошла у вас на виду. Многое помните?
- Пока на память не жалуюсь.
…Воспоминания очевидцев. Трудно их переоценить. Но прежде чем поделиться с читателем тем, что рассказал мне Алексей Мартынович, коротко о нем самом.
Откуда фамилия Маричелли? Оказывается, его предки – выходцы из итальянского кантона в Швейцарии. Боле 150 лет тому назад трое братьев Маричелли прибыли в Россию. Один поселился в Одессе, второй – в Херсоне, а третий – дед Алексея Мартыновича – в Николаеве. Был мастеровым, кровельщиком. Этой же профессии научил своего сына Мартына. А вот внук Алексей стал корабелом…
Более 75 лет жизни связано у Алексея Мартыновича со строительством судов в Николаеве. Начал трудиться с 12-летнего возраста учеником чертежника на заводе «Руссуд» (ныне завод имени 61 коммунара). Потом окончил Николаевский кораблестроительный институт, стал инженером-механиком, был заместителем начальника общезаводского конструкторского отдела Черноморского судостроительного завода, проректором НКИ по учебной и научной работе, кавалер ордена Ленина. А потом уже уход на пенсию, но не отказ от творчества.
В скромной квартире старого ученого многое напоминает о его долгой жизни. А вот и папки с пробами пера нашего героя, набросками воспоминаний, фотографии…
Итак, слушаем.
- О линейном корабле «Императрица Мария» написано много, начинает свою первую устную новеллу мой собеседник, - мне довелось быть свидетелем спуска на воду и вооружения этого крупнейшего линкора военно-морского флота России. Строился корабль на заводе «Руссуд» на первом стапеле, считая от главных ворот.
- Расскажите немного подробнее о спуске линкора на воду.
- Это было весной 1913 года. Береговые сооружения и строящиеся вблизи суда выглядели особенно празднично. Для почетных гостей поставили красивый павильон, а для заводчан и их семей расчистили площадку, оградили ее канатами.
Когда прибыли высокие гости, в том числе и военный министр, командующий спуском приступил к своим обязанностям.
Корабль очень медленно, затем все быстрее и быстрее, начал двигаться, вошел в воду и всплыл. Кормой он гнал перед собой волны, которые пересекли русло реки, залив, противоположный берег, где находился филиал Балтийского завода. На вот задержки из тросов сработали, и буксиры отвели громадину корабля к стенке завода. Воцарилось всеобщее ликование присутствующих.
- Говорят, что строительством «Императрицы Марии» интересовался лично Николай Второй?
- Да, он даже посетил наш завод. Мне довелось быть свидетелем его приезда на верфь. Видел, как он выслушивал короткое объяснение у огромного чертежа судна на стенде, затем с командиром линкора зашел в кают-компанию. Здесь они задержались около часа. Вышли порозовевшими. Командир, поддерживая царя под локоть, довел его до автомобиля, на котором он отправился на вокзал к своему специальному поезду. Ходом строительства корабля царь был доволен и даже «расщедрился», наградив… аж двух работников завода ценными подарками.
Побывал я на линкоре «Императрица Мария» и во время командировки в Севастополь в 1916 году. В это время корабль два-три раза выходил в море на сдаточные испытания. Когда он стоял у стенки завода, неприятельский крейсер «Гебен» дважды обстрелял город. Как известно, в середине сентября 1916 года линкор «Императрица Мария» погиб от взрыва. Впоследствии академик А. Н. Крылов, будучи членом комиссии по выяснению причин гибели линкора, считал, что одной из причин была диверсия.
Алексей Мартынович поведал еще и о многом другом. И о первом плавучем доке, построенном в Николаеве, и о трагических событиях на площади коммунаров в ноябре 1919 года, о подаренном николаевским морякам румынской королевой здании «молдаванка», которое приволокли на волах из Молдавии, об уникальном аквариуме и т. д.
Тем временем Алексея Мартыновича ждали в музее завода имени 61 коммунара, где он обещал выступить с лекцией. Когда он надел костюм, на нем был орден Ленина. Заметив мой взгляд, Маричелли сказал со значением:
- Это тоже наша история.
                   * * *
Свидетели, а главное, созидатели преобразований в нашем городе, который в этом году будет отмечать свое 220-летие. Интересные судьбы людей, преданных родному городу.
Борис Аров.

От редакции. Одним из таких людей, как описанные здесь николаевские старожилы, является и ветеран нашей журналистики Борис Аров. 1 мая ему исполняется 90 лет. Семь десятков лет отдано журналистике, полвека — в старейшей областной газете «Южная правда». В биографии ветерана — и участие в Великой Отечественной войне, и летопись многих славных страниц истории города и страны.
Коллеги из «Вечернего Николаева» от всей души поздравляют Бориса Лазаревича Арова с 90-летием. Желаем бодрости и долгих лет жизни!