Наш человек

Последний из могикан
И фамилия у него очень уж какая-то "строительная" - Растворов. Александр Фотиевич Растворов. Почетный гражданин нашего города, который может назвать "своими" не меньше 300 николаевских зданий. Сам - сибиряк, а вот, видишь ты, "зацепился" русский человек за наш край и остался на целых 60, да еще с гаком, лет. Чего только не настроил в Николаеве…
- На старом базаре я дома возводил… Слева гостиница "Украина", а справа - мои дома, целый квартал… сталинский ампир. Сухой Фонтан после войны застраивал, там чистое поле было. Кинотеатр "Пионер" строил, николаевский стадион, пять больниц для города: детскую больницу, глазную, туберкулезную в Сливино, корпус БСМП. Онкологию - от начала до конца… главному врачу ключи от нее вручил… Жилые дома для сотрудников ЮТЗ… Водопровод в Соляные - трубы тогда по дну реки Ингул пришлось прокладывать…
В нынешнем году 12 ноября Александру Фотиевичу стукнет 88. Человек из прошлого. Такого далекого, что кажется - свидетелей этого прошлого уж на земле и в помине нет. Как бы не так! Вот он сидит передо мной, совершенно живой свидетель. Улыбчивый, громогласный, удивительно интересный рассказчик. Повествует с юмором и смачно смеется каждой удачной своей шутке.
Его дом так же стар, как и хозяин… один из нескольких затерявшихся в зелени Сухого Фонтана коттеджиков - их строили пленные немцы. Половину жизненного пространства в комнате занимает старый немецкий рояль. Пожелтевших клавиш давно никто не касался, но хозяин ни за что не согласится расстаться с бесполезным нынче предметом. Это - память о Марии…
Его "университеты"
У нас в Николаеве Александр Растворов появился в декабре 1945 года. Из Новосибирска поездом тащился целую неделю через всю страну. И какая она, эта Украина, кто ее знает? Другие нравы, другие люди. "Еду и думаю: Боже, куда я еду… в поезде хохлушки… тюльку едят".
Начинал мастером в СМУ-23, а заканчивал трудовой путь главным инженером треста "Николаевжилстрой". Классный был специалист, смелый человек, бескомпромиссный, рисковый. Сибирский характер, одним словом. За смелость свою на коврах в парткабинетах коммунистическими чиновниками не раз был распекаем и стращаем. Только наказания Растворову партия найти не могла: не имелось у него партийного билета, который в случае чего потребовали бы положить на стол. Распекали, но ценили - лучшего специалиста-строителя в городе не было.
Коллеги не раз удивлялись: ты чего до сих пор не состоишь в Компартии? А он однажды и "сунулся" было, да сыну кулака в партийные ряды никогда не пробиться. Честно говоря, не сильно Растворов туда и стремился.
И сегодня до мельчайших подробностей помнит, как их раскулаченная семья 5 лет провела в таежной ссылке. Отец арестован, а двенадцатилетний Саша с матерью и братом - за тысячи верст от дома. Хотя, если разобраться, что означало это клеймо - "кулак"? У них и наемных работников-то никогда не было. Зато была большая семья Растворовых, которая насчитывала 40 человек. У отца, Фотия Григорьевича, семеро сыновей, да у пятерых его братьев - свои дети. Целый колхоз! Всё наработали собственным трудом - мельницу, молотилку, штук 20 рабочих лошадей. Вот и получился после революции кулак.
…От Томска 600 км вниз по Оби ссыльных везли баржами, а потом еще километров 300 в таежную глубинку по реке Кеть. Место выгрузки - песчаные островки посреди непроходимого леса и болот. Сначала жили в палатках и копали общую землянку - барак семей на 40. Так легче было выжить. А к зиме каждая семья соорудила для себя халупу из бревен, и вырос поселок. Озерный.
Голодная была зима. Три ложки муки в день на человека. А вокруг полно рыбы, дичи, да поймать "еду" нечем. Приспособились ходить на рыбалку с петелькой - сплетали косичку из волос конской гривы и дергали притаившихся в заводи щук. А потом мальчишки рискнули своровать стальную проволоку из тросов приходящих с провизией катеров. Ох и крючки Сашка наловчился делать - высший класс…
В первую зиму умерло процентов 70 ссыльных. От голода, тифа, болезней. Оставшиеся в живых втянулись, обустроились, и дальше жизнь пошла полегче. Сашка за эти годы стал совсем взрослым. Узнал, что значит корчевать лес, работать на заготовке грибов, ягод, кедровых орехов… научился сеять рожь, выращивать капусту и картошку. В доме появилось ружье, и он сделался заядлым охотником. Пару раз рискнул даже пойти на медведя, однажды это чуть не стоило ему жизни…
И только в 1939-м Саша Растворов уехал к старшему брату в Новосибирск - учиться в школе. Поступая в вуз, мечтал строить электростанции, а попал на факультет "Промышленное и гражданское строительство".
"Немецкая"
эпопея Растворова
Восстанавливать разрушенный Николаев после войны начинали… пленные немцы. Александр Растворов, выпускник Новосибирского строительного института, был направлен сюда в числе 12 дипломированных строителей. И именно ему "выпала карта" работать с батальоном военнопленных.
Они называли его "прораб", тщательно ударяя на букву "о". Со смехом вспоминает сегодня, как наши соорудили у немцев за колючей проволокой каменную тумбу-пьедестал "на трех персон". Утро начиналось с распределения работ, а посему по центру на тумбу всегда поднимался маленького роста Растворов, слева стоял белобрысый, плечистый командир немецкого батальона, справа - переводчик. Ахтунг, ахтунг! Сегодня рота №1 копает котлован… рота №2 работает на укладке фундамента в районе набережной… рота №3…
Нале-е-во! До сих пор у него в ушах стоит этот грохот, идущий от "доспехов" 900 немецких рыцарей: лязг подкованных ботинок и бьющихся друг о друга котелков. Почему-то на ум сразу приходило сравнение с совершенно "беззвучной" японской армией.
Немцы были довольно мирные. Прораб каждый день отмечал выполнение их строительной нормы, и от этого зависела кормежка. 100% в кондуитной тетрадке означали, что кормить пленных будут на полную пайку. И комбат немецкий вот что удумал.
- ПрОраб, - комбат, как обычно, налегал на букву "о", - завтра праздник… Мы хотим тут соревнования делать, плавать. У вас моряки есть? О-о-о, у нас во какой моряк! Командир немецкой подводной лодки…
Подводник действительно был хорош - высокий красавец, бицепсы и фигура атлета. Однако немцы выдвинули свое условие: если они побеждают в заплыве - Растворов ставит им всем 100% нормы.
- Прихожу домой и говорю жене: "Марийка, завтра немцы собираются испытания устроить: кто кого обгонит - Украина Германию или наоборот"… А она у меня была пловчиха, 1-е место по Украине. Мусик, говорю, обгони их всех, гадов этих! Мария смеется: хочешь, я до самого Очакова буду плыть, чтоб они все потонули?
…В обед весь батальон высыпал на берег. Принять участие в посрамлении Украины пожелали многие. Наметили расстояние - до буйка, что торчал посреди реки, указывая фарватер. Дали старт, военнопленные прыгнули в воду, зрители на берегу орут - за своих болеют.
- Смотрю, немцы уже вовсю плывут, а Мусик мой у воды стоит и на них внимательно смотрит, раздумывает. Я уже нервничать стал, тут она мгновенно нырнула и, как моторчик, пошла-пошла… Быстро оставила всех позади, буек стукнула по башке - и обратно… Обставила добрую сотню немцев. Комбат видит такое дело - давай на попятную: прОраб, мы же договаривались не так - надо, чтобы ты плыл… "Эх, - говорю я им, - коль вы жену не обогнали всем батальоном, то меня - и подавно!".
…Спустя год отправляли немцев назад в Германию. Выстроили на площади Ленина, сказали несколько напутственных слов. Александр Фотиевич стоял несколько поодаль от "официальных лиц" города. Прозвучала команда "Налево!". Батальон, чеканя шаг, покидал площадь. Когда солдаты проходили мимо Растворова, все как один, все 900 человек, сняли пилотки, прощаясь с "прОрабом".
Однако не дрогнула при этом "почетном шествии" в сердце нашего человека ни одна струна… Из семи братьев Растворовых в живых после той проклятой войны осталось только двое. Пятеро сложили головы в боях за свободу родины.
Наталья Христова.
Фото Александра Кремко.